Портрет Смирновой-Россет

В 1968 году Всесоюзный музей А. С. Пушкина приобрел портрет, который считался изображением молодой А. О. Смирновой-Россет. Разностороннее исследование как портрета, так и материалов, связанных с изображенной, не только подтверждает существовавшее мнение, но дает возможность предположить, что исполнен этот портрет художником Телен.

Немногим из современниц А. С. Пушкина выпало на долю столько поэтических посвящений и лестных эпитетов. Смирнову-Россет называли «обворожительницей» и «сиреной-очаровательницей», «девой-розой» и «колибри Арзамаса», «небесным дьяволенком» и «грозой придворных витязей».

 «Все мы более или менее были военнопленными красавицы», — много лет спустя вспоминал П. А. Вяземский, а Пушкин скажет:

Черноокая Россети

В самовластной красоте

Все сердца пленила эти,

те, те, те и те, те, те.

«Черноокая Россети» — это. Александра Осиповна Россет, в замужестве Смирнова (1809—1884). Незаурядный ум, разносторонность интересов, тонкое поэтическое чутье создали ей репутацию одной из самых образованных и интересных женщин своего времени. Поэтическим посвящениям не противоречат портреты, созданные лучшим акварелистом первой половины XIX века П. Ф. Соколовым. Он писал ее в молодости (1831 год) и в более зрелые годы (начало 40-х годов). Портреты эти неоднократно воспроизводились в различных изданиях. О первом из них Россет упомянула в автобиографии, передавая разговор с Н. Д. Киселевым: «Скажите, пожалуйста, написан ли с Вас хороший портрет?» — «Есть акварель Соколова, когда я была невестой, а потом в Берлине мой муж заказал мой портрет некоему Телен, которым он не очень доволен.

Он говорит, что он очень прилизан». Разговор этот происходил в Баден-Бадене в 1836 году. Смирнова вспоминает два портрета, один из которых находится сейчас в Русском музее, а другой (предположительно) предлагается вниманию читателей впервые.

Портрет представляет собой чуть подцвеченный акварелью рисунок, исполненный в несколько суховатой графической манере, в которой работали многие западноевропейские художники (для русской школы графического портрета характерна более живая, живописная манера). Изображена молодая женщина в белом бурнусе с капюшоном на розовой подкладке. Белый воротничок платья, гладкие черные волосы оттеняют смуглое лицо, нежный румянец. В письме к П. А. Плетневу (26 марта 1831 г.) Пушкин не называет Россет, но нетрудно догадаться, кого он имеет в виду, когда пишет: «...скажи это южной ласточке, смугло-румяной красоте нашей». Небольшой подбородок, чуть выступающая верхняя губа, сумрачный взгляд больших карих глаз — все совпадает с другими портретами Смирновой, как живописными, так и литературными, в том числе и с рисунками Пушкина на полях рукописи «Медного всадника».

У этой женщины внешность столь неповторима и своеобразна, что ее трудно спутать с кем-то другим. По материнской линии — восточная (бабушка Смирновой — грузинка княгиня Е. Е. Цицианова), по отцу в ней есть французская кровь. Даже в суховатом графическом портрете особенное внимание обращают на себя черные брови и большие умные глаза, с «пронзительным», как говорили современники, взглядом. Как метко написал о них А. С. Пушкин:

...И можно с южными звездами

Сравнить, особенно стихами,

Ее черкесские глаза.

Глаза эти, как отмечали все, то искрились весельем и радостью, то смотрели с глубокой тоской, выражая тревожную противоречивость натуры.

Рассказывая о своих портретах Н. Киселеву, Смирнова ставит их один за другим. В 1831 году — она еще невеста, и именно этим годом датирован портрет работы П. Ф. Соколова из Русского музея. Зимой 1832 года она уже жена Н. М. Смирнова. В октябре этого года она переносит тяжелые роды, едва не стоившие ей жизни, а в декабре супруги уезжают в Германию. Летом 1833 года они возвращаются в Петербург. Датой создания портрета можно считать скорее всего зиму 1833 года. Место создания — Берлин, как указано в автобиографии, где она говорит также, что портрет заказан «некоему Телен». Подобная информация позволяет предположить, что он был не слишком известным художником. Немецкие энциклопедические словари свидетельствуют: в начале XIX века было несколько художников с такой фамилией или похожей на нее. Последние обстоятельства также нельзя игнорировать, так как автор мемуаров часто грешит неточностью.

В 1833 году Смирновой — 23—24 года. Замужество принесло ей богатство, но не дало счастья. Однако вернемся к портрету. Отрицательное отношение мужа к этому портрету, видимо, привело позднее Александру Осиповну к мысли подарить его. Она дарит портрет своему другу молодости — К. Ф. Опочинину, о котором пишет в своем дневнике весной 1832 года, что «...он был умен, приятен выражением умных глаз...» 2. Хорошо об этом молодом человеке отзывался и Пушкин в одном из писем Е. М. Хитрово: «...г-н Опочинин оказал мне честь зайти ко мне — это очень достойный молодой человек; благодарю Вас за это знакомство».

Так что портрет попал в достойные руки. Всегда хранился тщательно (и сейчас в хорошем состоянии) и передавался из поколения в поколение как изображение А. О. Смирновой-Россет.

Праправнучка К. Ф. Опочинина — Н. П. Тучкова в сопроводительном письме, передающем право на портрет, пишет: «По семейному преданию, передаваемая мною Всесоюзному музею А. С. Пушкина акварель является портретом А. О. Смирновой-Россет».

Е. Шалина, И. Чижова