Об орнаменте

Орнамент, я думаю, прежде всего - обработка поверхности. Придание ей качества. Характера. Отнюдь не украшение поверхности.

Есть и другие способы обработки поверхности: фактура, цвет и т. д., среди которых орнамент - частный случай. Если можно без орнамента - пусть без орнамента. Но при помощи орнамента легче дать поверхности характер. В конце концов какой-нибудь титул буквенный, заставка, концовка - это тоже орнамент.

Орнамент может "углублять" поверхность, и это на первый взгляд странно. Но покрой поверхность розетками, вот такими глазами на тебя смотрящими, - просто удивишься, какой она становится глубокой. Наоборот: поверхность, покрытая листьями, приобретает мягкость, плоскостность.

Между прочим, для углубления поверхности в восточном искусстве применяется двуплановый орнамент ( то есть один орнамент, а по нему идет другой).

Я делал титул к "Маленьким трагедиям". Там кипарис и лавр. Кипарис должен смерть изображать, а лавр - славу. Но кипарис делает углубление в плоскости - "проваливается". Лавр лежит на поверхности страницы. Ветка кипариса совсем утонула, лавр меньше тонет. Тут важен рельеф - кипарис говорит о глубине, а лавр о сверху лежащей форме. Эти взаимодействия очень сложны. Удаление какого-нибудь пятна может все разрушить.

И потом тут соблюдено равновесие. Уберите подпись - и оно уже нарушится. Вся эта система "прикрепляет" изображение к месту, все связано. Большинство букв, которые сейчас пишутся, - они графические, но их можно сдуть. Это, конечно, уже никуда не годится.

У меня тут были и гравюрные задачи: я убираю черное, ввожу белое. И должно быть впечатление, что черное осталось, что вы поскоблите белое - и там будет черное.

Нужно стараться вызвать активность белого. Пассивность чистого поля - это гибель для орнамента, буквенного или какого бы то ни было другого.

Орнамент влияет и на поле, которое его окружает (или которое он окружает). При этом особо важное значение имеет край плоскости и обработка его орнаментом. Но когда орнамент характеризует край плоскости, он, конечно, характеризует и середину, не заполненную ничем. Он старается "разбудить" ее издали.

Обычно орнамент складывается из метра и ритма. Что это такое, ясно видно на "побегунчиках" - орнаментах, которые движутся, орнаментах типа меандра.

Метр - это деление горизонталей на части, равномерное деление. А ритм - это изменение ударения метра, создаваемое наложением одного метра на другой.

Первый метр делит горизонталь на равные части. Остальные изменяют ударение первого метра. Например, раппорт в тканях - метр. Представим себе квадратные раппорты, симметричные. Вводится пятно сбоку. Само по себе оно ничего не дает. Но удары на всех раппортах сбоку, с угла дают ритм. Сам раппорт желает по-другому, а я его построю иначе - и свяжу один с другим. Если бы я отмечал в раппорте середину, я только развивал бы его структуру, основной замысел, раппортное строение. Если бы я отмечал середину, я не внес бы ничего нового, а только развил старое, особенно если отделил бы один раппорт от другого. Если метр симметричен, то ритм асимметричен: он просто меняет ударение метра. Это ударение связывает метр с метром, и таким образом ритм играет объединяющую роль. Метр - структура движения, ритм - непрерывность движения.

Ударения метра не обязательно должны быть одинаковыми: возьмите фронтон храма Зевса и Олимпии. Каждый метр заполнен иначе строящейся фигурой. Иной акцент. Но если метр совершенно отсутствовал, у горизонтали не было бы никакого строя.

Метр есть, конечно, не только в горизонтали. Тарелка может строится от центра, звездообразно, розеткообразно, и у этой розетки есть метрическое строение.

Наконец, орнамент может как бы не иметь метрической основы, то есть метр заложен очень глубоко, до него нужно докапываться. Тогда появляется то, что называется "свободный ритм".

Орнамент во всех случаях зависит от формы вещи, он рождается той формой, на которой он расположен, и функциями, которые характеризуют вещь. Функциональное назначение чайника или кувшина может быть орнаментально выражено - тут бесконечное число случаев. Носик отделить от тела чайника, сделать самостоятельным, ручку отделить и в то же время слить с чайником...

Мне кажется, что когда функциональность побеждает вещь, это неправильно. Сейчас существует тенденция делать кувшин - чтобы из него только выливалось, чашка - чтобы из нее выпивалось: это все функция, а вещь должна остаться вещью. Орнамент должен заботиться об этом. В этом смысле может быть спор между орнаментом, который утверждает функцию, и орнаментом, который утверждает вещь.

Это спор между динамикой и статикой. Например, тело чайника может быть статическим, а носик - динамическим. Открытый, незамкнутый орнамент говорит о функции и не утверждает вещь. Но всякая форма должна быть статически уравновешена - двигающаяся форма (бег человека, бег зверя) должна быть и статичной тоже. Какой-нибудь греческий дискобол - он, кроме выражения движения, статичен и целен, и вот соединение статической цельности и выразительности движения создает настоящее динамическое изображение. Только динамическая форма не будет смотреться. Это показывает моментальная фотография: лошадь прыгает, а на фотографии она, в сущности, стоит на одной ноге, шеренга людей на параде - все подняли ноги и так остались... Если объединить несколько моментов, получается настоящее изображение движения. а только динамика может разрушить форму.

В книге все время есть динамика, от титула к титулу, от заставки к заставке. И в то же время статика есть. Титул определяют центр страницы и центр будущих страниц, а то, что он сдвинут налево, к корешку и к центру - движение в книгу. Вот возьмите титул из "Маленьких трагедий", там это как раз видно.

От титула начинается движение, которое идет через всю книгу. А концовка? Она кончает одно пространство и начинает другое, совсем свободное. Строчки идут, идут, идут - и вдруг кончились. А воспоминание в горизонталях есть. Концовка должна статически уравновесить это движение и, продолжая его, прекратить. Тут у меня розы - фасовые формы - как глаза, как розетки прикрепляют концовку к месту, а факелы и лопата распространяются по поверхности. Эти формы летят, но они, как гвозди, воткнуты в пространство...

Самым существенным в орнаменте, конечно, является характер. Характер отвечает за все.

Вот и все, что я могу сказать.

Есть, между прочим, очень интересный вопрос, о котором я ничего не знаю. О "прозаизмах". Связь вещей в орнаменте создается иногда очень сложно, не обязательно волютообразно или волнообразно. Могут быть как бы сухие соединения вещей - то, что можно назвать "прозаизмами". Какой-нибудь цветок брошен на страницу - а оказывается, что его нельзя сдвинуть. Кажется, что беспорядок - а оказывается, высший порядок. А так как я ничего об этом не знаю, то и сказать больше ничего не могу.

Когда создаешь орнамент, вдруг открывается, что сделал что-то замечательное, нарисовал что-то такое, чего до сих пор не было и что может получиться только таким образом. Объяснить это чудо словесно очень трудно и в этом смысле орнамент очень похож на музыку.

В. Фаворский1963 г.