На выставке Эмилио Греко

Выставки, знакомящие с творчеством совре­менных зарубежных художников, в последние годы стали все более частыми, однако скульп­турным экспозициям среди них отводится до­вольно скромное место. Тем больший интерес представила впервые организованная в СССР выставка работ Эмилио Греко, прошедшая с июня 1979 по январь 1980 года в Ленинграде, Волгограде, Ереване и Москве. Столь широкая ее география позволила многим тысячам наших зрителей познакомиться с творчеством одного из художников, чье искусство завоевало ши­рокое мировое признание.

На выставке в СССР творчество Эмилио Греко было показано различными работами, начиная от ранних, небольших по размеру, но монумен­тальных по пластике скульптур «Борец», «Пе­вец» (1947—1947), нескольких портретов — и до последней его работы «Воспоминание о лете». Такой подбор позволил представить не только разнообразие тем и жанров, но и ощутить развитие пластической мысли авто­ра, обозначающей эволюцию его творчества. Искусство Греко отличается разносторонностью тем и жанров. Он работает в области мону­ментальной и станковой пластики, им выпол­нены многочисленные медали.

 Помимо этого, Греко — первоклассный график. Сотни испол­ненных им в разные годы рисунков, офортов, литографий можно отнести к лучшему, что было создано в этой области современным ис­кусством. Ему принадлежат также рисунки для марок, а в последние годы он с успехом пробует себя и как театральный художник.

Два аспекта в значительной мере определяют характер и проблематику искусства Греко. Это органичное освоение художественного опыта прошлого в самых разнообразных его прояв­лениях, и одновременно остросовременная, порой необычайно экспрессивная интерпретация образа.

Гуманистическая направленность творчества скульптора делает его подлинным продолжа­телем итальянской классической традиции. Тра­диционность в широком ее понимании характе­ризует многие аспекты искусства современной Италии. И все же трудно найти другого ма­стера, который бы в своих произведениях столь естественно, как Греко, продолжил искания прошлого и столь органично соединил это прошлое с настоящим, с духовными потребно­стями сегодняшнего дня.

С классическим прошлым Греко в первую оче­редь связывает верность главной теме — изо­бражению обнаженного тела. В зрелый период творчества это женская фигура, пластическая идея которой выявляется в двух основных мо­тивах - сидящей (вернее, присевшей на кор­точки фигуры) и фигуры стоящей. В первом случае фигура образует единый монолитный блок, замкнутый, как бы закрытый для про­никновения извне. Вслед за языком пластики состояние этих образов обнаруживает отре­шенность от окружающего, иногда ностальги­чески грустную, а порой драматическую. Каж­дый из них живет в своем временном измере­нии, и мы неизменно ощущаем напряженный пульс их эмоциональной жизни, скрывающейся за внешне спокойной оболочкой.

Иначе решены и по внутреннему состоянию, и по приемам пластического языка фигуры стоящих, так называемые «Большие купаль­щицы» и «Конькобежки». В отличие от первых, они пронизаны движением, не случайно наибо­лее естественную среду они обретают в откры­том пространстве. По удачному выражению одного из критиков, эти образы рождены тем­пераментом, влюбленным в солнце.

Первая скульптура серии — «Большая купаль­щица № 1» (1956) —одна из наиболее изве­стных скульптур Греко, ее экземпляр установ­лен на площади в Токио. Общий замысел скульптуры полностью соответствует нашим представлениям о классической статуе, однако этим ее идея не исчерпывается.

Образ сложен, он возникает перед нами во взаимодействии традиционности, в непреходящем смысле этого понятия, и очень современного, почти гротеск­ного решения отдельных деталей. Подобное столкновение рождает большую остроту, при­чем характер образа раскрывается перед зри­телем в постоянной динамике — она и в самой жизни пластического тела, которое пронизано движением и напряженностью, и во множе­ственности точек зрения и ракурсов, каждый из которых обнаруживает новую, неожидан­ную грань образа. Тема «Больших купальщиц», возникшая поначалу как бы случайно, стала в результате одной из главных тем творчества мастера. Вслед за первой «Купальщицей» Эмилио Греко делает одну за другой еще не­сколько. На выставке в СССР из этой серии экспонировалась также «Большая купальщица № 3» (1957).

Как скульптору глубоко современному Греко не чужды черты парадоксальности. Так, скульп­туры, казалось бы, спокойные по замыслу, в действительности предельно динамичны (Большая купальщица № 1»), в то время как скульптуры, переданные в движении («Боль­шая конькобежка № 2», 1971), напротив, не­редко тяготеют к внутренней успокоенности. Придя в большое искусство самостоятельно, Греко был с самого начала свободен от каких бы то ни было догматических воззрений, не­редко навязываемых системой обучения.

Он шел собственным путем, беря у природы, у ху­дожественного наследия и из современного опыта лишь то, что глубоко соответствовало его поискам и мыслям. В результате родилась пластическая манера Греко 1950-х годов, в ко­торой поэзия и тяга к гармонии соединились с острым гротесковым началом. В ранние годы скульптор находит и свою главную тему — женский образ, который он многократно варьи­рует и в статуях, и в портретах, и в графиче­ских листах. Работы Греко этих лет обладают удивительной чистотой и ясностью, а их пла­стическая форма рождается и вырастает как бы на наших глазах с необычайной естествен­ностью, подобно живому дереву или цветку. Эта непосредственность искусства Греко дела­ет его понятным и очень популярным не только в Италии, но и за ее пределами, например в Японии, где у подножия Фудзиямы под от­крытым небом устроен большой музей италь­янского скульптора «Греко Гарден».

В начале 1960-х годов прежняя экспрессия и острота в творчестве Греко начинают смяг­чаться, постепенно его стиль обретает черты все большей классичности и пластической ве­сомости, нашедших яркое выражение в «Вос­поминании о лете» (1979). В этой второй ма­нере он исполнил многочисленные портреты, из которых наиболее известным по праву счи­тается «Мария Бальдассарре» (1967). Изяще­ство и внутренняя тонкость образа органично соединились в нем с мощной и очень свободной проработкой скульптурной массы. Примеча­тельно, что Греко вводит в портрет изображе­ние руки, аналогично тому, как это было в его ранней работе «Анна» (1954), но в контексте новых стилистических приемов эта деталь обре­тает и иное звучание.

Зрелая манера Греко, по всей вероятности, неотделима от опыта, приобретенного скульп­тором благодаря его педагогической деятель­ности, а также и от работы над монументаль­ными произведениями, которые занимают цент­ральное место в его творчестве 1960-х годов.

Мы уже упоминали о графике Греко. Он ри­совал всегда, начиная с раннего детства. Гра­фические листы Греко 1940-х годов характери­зуются широкой размашистой перовой манерой, которая очень точно фиксирует суть образа; в 1950-х годах художник начинает использо­вать перекрестную штриховку, образующую на листе густые затененные поверхности пла­стической формы — здесь, пожалуй, рука скульптора особенно заметна. Из этих двух путей вырастает зрелая графическая манера Греко 1960 —1970-х годов, которая строится на изысканно тонких контурных линиях и лег­кой штриховой сетке, как бы случайно поло­женной в определенном участке листа, с тем чтобы выявить глубину пространственной среды, круглящийся объем тела, ускользающий профиль женщины. Однако стилистический прием никогда не становился для Греко само­целью. Его рисунки, офорты, литографии — это рассказ о человеке и его чувствах. Любовь и нежность, отчаяние и грусть, ожидание и пробуждение — все это находит зримое воп­лощение в мастерски исполненных листах художника, одинаково совершенных по точ­ности и глубине эмоциональных состояний, по красоте самой формы.

Графику Греко отлича­ет чувство ритма, ощущаемого не только в пределах отдельного листа; биение его пуль­са перетекает из одной работы в другую. Последние легко складываются в серии, по­скольку их тематика ограничивается несколь­кими излюбленными скульптором мотивами — это может быть лежащая женская фигура, танцующая или присевшая на корточки. По­добное самоограничение в изобразительных мотивах — черта, присущая вообще итальян­ской изобразительной традиции.

Исполненная между 1965 и 1969 годами серия иллюстраций к Овидию знаменует высшую точку в развитии графического стиля художника. Однако это не иллюстрация в привычном понимании. Гра­фический язык и формат листов делают эти работы монументальными. Не отступая от своих любимых тем, художник создает здесь гамму новых вариаций. И все же графика Греко теснейшим образом связана с текстом Овидия внутренним духовным родством. Знакомство с творчеством Эмилио Греко от­крывает перед нами новую грань богатой художественной культуры современной Италии. Глубоко человечное искусство скульптора, многими нитями связанное с художественными идеями прошлого, свидетельствует о жизне­способности классического искусства, о плодо­творном развитии его традиций в наши дни.

В. Макарова