Призвание художника ощущаешь внезапно: отодвигаются в сторону все препятствия, искусство становится главным делом жизни. Вероятно, у меня это произошло еще в детстве, когда я пас в родном местечке Бетигала стадо и целые дни проводил наедине с природой. Меня вдохновляла красота родных мест, река Дубиса, луга, холмы и долины, высокое небо над головой, щебетанье птиц...
Я лепил из глины, потом смастерил себе скрипку, - одно время мой отец был органистом, и я очень увлекался музыкой, - в гимназии пытался писать стихи. Но больше всего влекло рисование. После окончания Каунасского художественного училища вплотную занялся ксилографией и линогравюрой. На протяжении всех творческих лет мне хотелось найти выразительный поэтический язык, сохраняя специфику, присущую этим техникам.
Я всегда испытывал на себе влияние народного искусства. Изучал традиции литовской народной графики XVIII - XIX веков. Благородство, гармония, простота и монументальность - черты, которые меня более всего подкупают в народном искусстве.
Мои первые гравюры, сделанные несколько десятилетий назад, и то, что я делаю сегодня, связаны прямо и непосредственно. Естественно, художник уходит вперед от того, с чего начинал; рождаются новые замыслы и новые решения, ищутся новые пути для воплощения сегодняшних проблем, - но он всегда остается самим собой. В этой связи мне вспоминается линогравюра "Пахарь", которую я сделал сорок лет назад. Хотелось показать крепкого парня с бунтарской могучей душой, полного здоровых жизненных сил, человечного во всех своих проявлениях. Хотелось показать труд поэтично и приподнято. Разве теперь, спустя много лет, не ставлю я перед собой те же задачи? Может быть, изобразительный язык с годами приобрел большую гибкость, отточенность, психологическую выразительность. А я остался тем же. Конечно, с годами появится новая широта художественных интересов, новое отношение к художественным задачам, с приобретением опыта будут рождаться новые мысли об искусстве, но что-то главное останется неизменным на всю жизнь.
На всех этапах работы над гравюрой я всегда уделял большое внимание рисунку. И в прежние годы и теперь я убежден, что в рисунке заключена большая часть образной истины, которую мы все так настойчиво, не щадя себя, ищем. Не зря Энгр говорил, что рисунок - честность искусства. Рисунок, как фундамент, играет определяющее значение и в эстампе. Я вспоминаю лучшие работы наших графиков - все они блестяще владеют искусством рисунка.
Я часто обращался к изображению родного города Вильнюса. Множество художников вдохновлялось этой благородной темой. Одних привлекала старинная архитектура, других - неповторимая атмосфера городского пейзажа, третьих - определенные улочки, дворики, неожиданные ракурсы. Не раз обращался к изображению Вильнюса М. Добужинский. И сегодня многие литовские мастера обращаются к этому городу, отдавая дань его красоте, поэзии, очарованию.
В работах на эту тему мне хотелось объединить камерность и монументальность, соединить в одном звучании лирический голос с эпическим. Я работал в технике обрезной ксилографии, в гравюре на кожемите. Изображал купола соборов, башни, деревья и плывущие по небу облака, - архитектурные памятники в слиянии с окружающей природой. Хотелось найти и особенную романтическую тональность, и определенность настроения, передать негромкую красоту и своеобразие старого Вильнюса.
Параллельно с работой над станковыми вещами я много занимался книжной иллюстрацией. На моих глазах происходил процесс превращения книги из предмета коммерции - в дореволюционные годы - в насущную духовную ценность. Книга несла культуру в народ. И мы, литовские художники, старались сделать книжную графику искусством массовым, нужным людям.
Многому научил нас пример самозабвенной работы В. Фаворского, который создавал книгу как единый, живой, целостный организм, где каждая иллюстрация , подбор шрифта, заставка, буквица, концовка тесно связываются с книжной страницей, с текстом, со всеми полиграфическими компонентами книги.
Порой встречаются художники, взирающие на литературу, которую им приходится иллюстрировать, как бы из подземелья, снизу. Под рукой настоящего вдумчивого мастера любой материал литературы оживает, потому что искусство графики чувственно-конкретно. Не нужно заглушать в себе свежего эмоционального ощущения, а вместо него преподносить читателю подогнанные под свою или чужую схему "картинки".
Меньше всего мне хотелось бы становиться в позу "учителя", все мои рассуждения опираются на мой собственный опыт, на мои ошибки и неудачи. Сколько раз, глядя на уже вышедшую в свет книгу с моими иллюстрациями, я убеждался, что мне не удалось до конца осуществить замысел, не удалось глубоко проникнуть в художественную ткань литературного произведения. С тем большим чувством ответственности брался я за следующую книгу. Помню, с каким увлечением работал над ксилографиями к "Аникщайскому бору" А. Баранаускаса. Это классическое произведение XIX века. Я сделал 25 заставок и начинал ими каждую страницу. Это были образы природы, которые мне захотелось перевести в более широкое звучание: показать взаимосвязь между человеком и природой. Я искал композицию, отвечающую всему замыслу в целом.
Много лет работал я над серией произведений на темы литовских народных песен. Прикосновение к этому святому источнику безмерно обогащает каждого художника.
Как иллюстрировать песни, вернее, как создавать свои изобразительные песни по мотивам народных? Задача довольно сложная. Стилизовать под народное искусство? Это путь опасный, потому что наиболее легок, доступен и явно приводит к легковесности; этот путь не может привести к воплощению сложной простоты и особой поэтичности народных песен. Использовать декоративные элементы, орнаментальность народных гравюр? Тоже что-то упустишь. Я решил искать синтеза всех средств выразительности, а главное - добиться простоты, обобщенности и ясности образного решения. Вот так и хотелось подойти к народным традициям; от простого - через сложное - к простому. И через все это увидеть жизнь народа, его облик, полный человеческого достоинства, его величие и духовное богатство, изобразить человеческий характер как нечто живое, динамичное, находящееся в постоянном развитии.
Опыт работы над народными песнями помог мне впоследствии найти "нужный ключ" в подходе и к произведениям на современную тему. Возможно, народная традиция заряжает художника особым, историческим оптимизмом, помогающим ему творчески обобщать явления современности и недавнего прошлого.
Не раз убеждался я в том, что острая наблюдательность, ассоциативность восприятия наталкивается на совершенно новые, острые пластические открытия.
При всем многообразии подходов и художественных устремлений литовской графике иногда не хватает эмоционального заряда, широты взгляда на современную жизнь. Но профессиональный уровень нашей графики, причем не средний, а общий - настолько велик, круг интересов так разнообразен. у нас так много богато одаренных индивидуальностей, что новый большой сдвиг литовской графики, рывок вперед, я убежден в этом, не за горами. Процесс накопления резервов идет в глубоких слоях, они не видны поверхностному взгляду. Конечно, в нашей графике можно увидеть сегодня и повторения когда-то найденных приемов, и цитаты, и некоторую благостность, но все это, несомненно, будет преодолено. Каждая новая графическая выставка открывает нам зеленые ростки нового, и скоро на наших графических нивах зашумят спелые хлеба. Не нужно торопить этот процесс; он естествен и даст хорошие результаты.
Порука тому - мощный и всегда обновляющийся источник нашего искусства - жизнь, ее напряженный ритм, ее нарастающий темп. Мы живем в гуще этих событий. А для художника, который работает, все это - живительный кислород.
И. Кузминскис. 1975 г.
|