|
 В основе народного интерьера лежит древняя идея очага, защищенного надежной крепостью. Печь - реально и композиционно - основа всего дома. Под ней и над ней всюду жизнь. В центричности интерьера, в его тяготении к замкнутой хороводной композиции в целом и деталях - отголоски срединного положения, которое занимал когда-то очаг. Так, в лавках удержались первобытные формы земляных внутренних завалинок, позже выведенных наружу. Печь и поныне редко примыкает к стене, хотя и сдвинута с центра. Обычно ее можно обойти вокруг. Пространство стягивается к печи, лишая концы избы их самостоятельности. Этому помогает скругление углов при отесе стен. Лавки охватывают пространство, как обвязка двери - ее полотнище.
Стена везде ощутима, весома, непроницаема. Округлые бревна особенно усиливают впечатление активной массы. С оклейкой обоями вес стен зрительно исчезает. Массивное основание: плинтусы, обвязки, подпечья с гигантскими кронштейнами, пороги, даже лавки, похожие на цокольные части стен, - все выражает непомерную, давящую тяжесть, но зато и богатырскую мощь. В отличие от массы пространство пассивно. Окна и двери композиционно нейтральны. К ним ничто композиционно не ведет. Самый подход к окнам затруднен. Их оси случайны, не связаны с мебелью, печью. В эти проемы ничто не уходит вовне, ничто не вторгается снаружи. Вспомним, что избы когда-то совсем не имели окон, если не считать узких волоковых щелей. Закрытая дверь выглядит слепой нишей в стене. Но и будучи открытой, она не вызывает "перетекания" пространства. Притолока так низка, косяки так широки, порог так высок и толст, что дверь скорее разгораживает, разъединяет помещения, чем связывает их. В нее приходится не входить, а влезать, как в люк или в лаз. Для жилья-крепости это вполне разумно.
Очень интересна разбивка пространства по высоте на ряд четких слоев - ярусов, ступенчато нарастающих в согласии с ритмом венцов сруба. Нижний слой образует лавки и кровать, идущие на высоте второго или третьего бревна. Через одно бревно - подоконники и стол. Все эти членения вместе с порогом и плинтусом переборки (высота одного бревна) создают наиболее изрезанное пространство, западающее в глубину, контрастное по светотени, но везде отчетливо выраженное, так как граница пола и стен, а также стыки всех частей ясно отмечены и ничем не скрыты. Верхний ярус самый оригинальный. Он соответствует верху печи и переборки, которые отстоят от потолка на три или четыре бревна. Печь словно вставлена в обвязку из пересекающихся брусьев, причем один из них, идущий над дверью и перекинутый от печи до противоположной стены, несет на себе дощатую настилку, полати. Благодаря этому у дверей создается как бы низкий тамбур, зрительно увеличивающий, в силу контраста, высоту потолка в средней части. Кроме того. образуется особая зона у двери, заменяющая прихожую. Перелом в одной точке сильных, крупных плоскостей: вертикальной переборки и горизонтальных полатей - создает, пожалуй, наиболее сильный пространственный эффект в интерьере. Брусья этого яруса словно подготавливают переход к толстой потолочной балке - так называемой "матице".
Пространство над печью понимается двояко: как единый ярус, идущий на уровне полатей, и как сочетание разных объемов, слитых по вертикали с отдельными частями избы (печью, кухней). Да и сама кухня пространственно довольно сложно и интересно связана с главной частью, будучи не столько отгорожена (переборка слишком низка для этого, а дверь лишь занавешена), сколько организована как составная часть единого интерьера при помощи встроенных в переборки посудных шкафов.
Пространство избы в целом "пещерно", статично и замкнуто в пределах квадратного сруба. В то же время оно расчленено на ясные, кратные части, расслаивается на отдельные простые элементы объема. Оно строится на отсчете, на основе модуля, каким служит толщина бревна.
Композиция отличается однородностью масштаба и направления всех форм. Здесь нет, например, особого "настольного" ансамбля со своим масштабом мелких предметов. Каждая вещь непосредственно соотносится с целым, со стенами и потолком. Правда, и здесь есть свой нарастающий "масштабный ряд", чаще всего ступенчато-последовательное увеличение сходных форм, скажем, от круглых балясин стола до потолочного бревна. Но они всегда легко соизмеримы, могут восприниматься в тесной связи, в одном пластическом качестве. Нередко большой элемент мысленно разложен как бы на составные малые элементы. Так, длинные лавки нетрудно воспринять в виде суммы отдельных сидений, что часто сознательно подчеркивалось плотником, расчленявшим протяженную доску при помощи аркатурного "подзора". Равным образом плоскость печи разбивается нишами, выступами, ступенями, отлично сочетающимися с мелкой утварью, но и не нарушающими монолитности общей формы. Кстати сказать, все эти впадины и выступы абсолютно утилитарны. Тут сушат лучину, рукавицы и обувь, развешивают для просушки рыболовные сети, хранят хозяйственную мелочь и т. д. Печурки увеличивают также площадь нагрева.
Все в избе строится под прямым углом: вдоль или поперек стен, подчиняясь композиции коробки сруба и конструкции вязки дерева. Единственная косая ось в избе - направление от двери к красному углу. Среди возвышающихся частей также решительно преобладают отвесные. Можно было бы опасаться крайней жесткости облика при таком доминирующем значении плоскостей: фронтальных разверток, граней углов перелома, если бы не чрезвычайная мягкость моделировки, скругленность углов, выявление фактуры материала и, главное, не природная округлость дерева.
Сила выражения конструкции - еще один важный признак крестьянского жилища.
Система сочной, ловкой плотницкой вязки в обло, вполдерева, в четверть, на шипах, шкантах, шпонках не скрыта, не забита облицовкой или обшивкой - она на виду, словно угловато сцепившиеся пальцы рук. С особым удовольствием отмечаешь, что нет тут ни гвоздей, ни клея, ни шпаклевки - ничто не проржавеет, не отслоится. Только заменять бревно или балку, если те начнут подгнивать. В этой откровенной и добротной слаженности, не нуждающейся в облицовке, в трезвой практичности,когда в доме ничто не поставлено, не повешено случайно, а непременно прирублено, встроено, врезано навсегда, с расчетом на внуков - не отразился ли тут целый уклад и мировоззрение, еще недавно типичные для русской деревни? В то же время для народного жилища характерна "разборность" и сруба, и мебели, например столов, благодаря чему дом можно переправить на другое место, легко отремонтировать и даже в некоторых случаях "трансформировать", переставив или добавив переборки. Интерьер меняет свой облик в соответствии с сезоном (на зиму, например, в избе часто ставили ткацкий стан). Облик помещения совершенно преображался в праздник, когда развешивали яркие ткани и белые вышивки.
Пространство и пластика народного жилища. Часть третья.
Пространство и пластика народного жилища. Часть первая.
|
